Не могла заставить себя быть нежной с близкими, даже желая этого. Ласкать, полагала, можно только самых маленьких. Они ведь ничего не понимают и про все
забывают. Иногда Орли представляла себя младенцем, которого спасает от неведомой и страшной опасности принц из «Золушки». Вполне ритуальные поцелуи при
встречах-расставаниях, комплименты и прочие нежности, кроме неприятных чувств, пробуждали тревожные, временами навязчивые размышления о значении, смысле и
мотивах такого поведения окружающих. И почти всегда приходило ощущение собственной неполноценности: ведь другие над повседневными нежностями не задумываются,
не страдают из-за них. Это только у нее поцеловать жениха подруги, поздравляя его на свадьбе, как заняться с ним сексом при всех, прямо на свадебном столе.
Полгода после того поцелуя не решалась на него взглянуть. А он все выспрашивал у жены: на что обиделась ее подруга?Повзрослев, стала спокойнее относиться к поцелуям с женщинами при встречах и прощаниях. Мужчин же поделила на друзей, родственников – на тех, в ком не чувствовала ничего эротического, и прочих. С первыми вполне можно поцеловаться и не мучиться потом недоумением, сомнениями, страхами… А вот от нежностей прочих лучше уклониться. Так спокойнее.
Сексуальная жизнь складывалась не то чтобы счастливо – скорее разнообразно. Мужского внимания с юности имела больше, чем желала. Рано вышла замуж. Родила ребенка. Ушла от мужа. Его влюбленность, нежность, забота стали невыносимы. Супружеский секс, поначалу «никакой», позже вызывал отвращение. Были короткие связи и романтические приключения. Иногда чувства вспыхивали, ослепляли, лишали разумности, но быстро гасли, растворяясь в непонимании себя. Собственная влюбленность и влюбленность мужчин в нее, забота, нежность, физическая ласка и ласковые слова по-прежнему пугали. Хотелось все это немедленно прекратить. Однажды «успешно» подавила в себе зарождающееся чувство к симпатичному и ласковому парню, уступив, у него на глазах, домогательствам грубого, наглого, грязного и не очень трезвого. А после испытала облегчение, как если бы избежала серьезной опасности.
В сексе предпочитала позы, дающие мужчине свободу и затрудняющие ее собственную активность. Этим избавлялась от необходимости ласкать. Будучи пассивной, легко возбуждалась и доходила до оргазма. Собственная же нежность, стремление доставить удовольствие мужчине подавляли сексуальное возбуждение и мешали оргазму.
Представляя сцену насилия, принуждения к сексу с каким-нибудь уродом или животным, быстро возбуждалась, и оргазм после такой фантазии был особенно ярким. Так же действовало воспоминание о попытке изнасилования в юности, изрядно приукрашенное воображением. Эти фантазии обычно использовала, борясь с тормозящим действием собственной нежности и активности. Откуда-то появилось убеждение: секс с влюбленным, дружелюбным, заботливым – что-то вроде инцеста(NB!). Неправильно, опасно, аморально и, наверное, противно. Дружелюбные, заботливые – это «свои». Поцелуи с ними – никакой не ритуал приветствия, не проявление расположения или сексуального влечения, а пароль, опознавательный знак, означающий, среди прочего, запрет секса. Ведь – они «свои». Нежности же с «чужими» означали признание их «своими», и делали секс с ними невозможным.